Пааво Нурми: история жизни легендарного «летучего финна»

Финляндия за свою историю вырастила несколько знаменитых легкоатлетов, своего рода плеяду «летучих финнов», имена которых гремели в стайерском беге — это Ханнес Колехмайнен, который самым первым получил такое прозвище, Вилле Ритола, Лассе Вирен. И всё-таки когда разговор заходит о «летучих финнах» на дорожке стадиона, первым среди всех хочется назвать Пааво Нурми.

Целое столетие прошло с тех пор, как на Олимпиаде в Париже в 1924 году Пааво одну за другой забрал 5 золотых медалей в беговых дисциплинах. И побежал дальше.

Этот человек — величайший бегун в истории не только Финляндии, но вообще всей лёгкой атлетики. Именно ему принадлежат 12 олимпийских медалей (из них 9 — золотых) и 22 официальных мировых рекорда, не считая больше десятка неофициальных. Именно ему ещё при жизни был открыт памятник в Хельсинки.

Пик спортивной карьеры Нурми пришёлся на 1921-1925 годы, но он и спустя столетие остаётся одним из самых титулованных легкоатлетов в истории.

Такой спортсмен не мог быть обычным человеком, не правда ли? В этом материале мы расскажем его историю: о поездах и секундомерах, о дисквалификации и «великом молчании», о многом интересном и удивительном, что происходило в жизни выдающегося бегуна.

Становление характера

Замкнутость и жёсткость, если не сказать суровость, Пааво получил в наследство от отца, столяра Йохана Фредерика Нурми. Семья, в которой росла будущая легенда лёгкой атлетики, была очень небогатой, родители и дети ютились в одной комнате.

После преждевременной смерти Йохана от болезни финансовое положение сильно ухудшилось. Мать не могла прокормить детей в одиночку, и 12-летний Пааво вынужден был оставить школу и начать работать посыльным у пекаря. Хотя учился он довольно успешно, имея средний балл по 10-бальной системе 9,38.

Ранние годы будущего чемпиона прошли нелегко: постоянная нужда, аскетичный образ жизни, вынужденное вегетарианство до 18 лет, отчуждённость от людей. Но именно в это время формировался характер, который позднее приведёт Пааво на вершину спортивного успеха. Сила воли, воспитанная в условиях постоянных лишений, самоорганизованность и дисциплина, привычка надеяться только на себя и на собственный разум дали мощный сплав, подаривший лёгкой атлетике такого бегуна, о котором говорят как о величайшем даже спустя сто лет после его соревнований.

Внешне Пааво не очень-то походил на стайера. У него был средний рост (174 см), грубое телосложение, развитая грудная клетка, широкий таз. Свой отпечаток наложила и физическая работа, которой ему пришлось заниматься с юных лет — постоянно толкать тяжёлую тележку с выпечкой то вверх по улицам, то вниз.

По своим природным талантам он тоже не считался каким-то особенно одарённым бегуном не то что в мире, но даже у себя дома, в Финляндии.

Для достижения успеха у Пааво было кое-что другое. Он сам разработал и испытал на себе систему тренировок, которую, глядя на его результаты, мы можем назвать успешной. И подкрепил её несгибаемой волей и суровым самоконтролем.

Он читал всю литературу, какую мог достать, о беге и тренировочном процессе, интересовался работами выдающихся бегунов, в том числе Альфреда Шрабба,* и был едва ли не самым осведомлённым человеком своего времени во всех вопросах, касавшихся бега и подготовки к соревнованиям.

При этом он обладал блестящим тактическим умом и всегда знал заранее, где и как сможет нанести своим конкурентам решающий удар. Плюс ко всему Пааво несокрушимо верил в себя и в возможности своего мозга. Один из его классических афоризмов мы взяли в подборку вдохновляющих цитат для бегунов: «Разум — это всё. Мышцы — не более чем куски резины. Я такой, какой есть, сформировался только благодаря мозгу».

Всю подборку можно посмотреть здесь. 

Свои первые соревнования по бегу Пааво выиграл — в возрасте 10 лет стал лучшим в классе на дистанции 1500 м. Финишное время составило 5 минут и 2 секунды, то есть в этом возрасте Пааво бегал в темпе 3:21 мин/км.

Судьи не верили своим глазам и часам и сверяли показания друг у друга

В 16 лет Пааво вступил в Спортивный союз Турку и выиграл уже свой первый официальный забег — 3000 м за 10:06,9. Про него говорили, что он бегает как Ханнес Колехмайнен и подаёт большие надежды. Самому Ханнесу в тот год было всего 25 лет.

В армии стало понятно, что у Нурми не просто увлечение, а серьёзные задатки бегуна. Во время марш-броска, когда пришлось нести с собой винтовку и вещмешок, наполненный песком, Пааво финишировал первым и так далеко оторвался от сослуживцев, что многие заподозрили его в нечестности. На самом деле он просто всю дорогу не маршировал, а бежал. Но потребовалось время, чтобы судьи могли убедиться — Пааво действительно преодолел дистанцию от старта до финиша, нигде не срезав маршрут.

Вскоре его перевели в армейскую школу оружейных мастеров, там условия для тренировок были получше. И результаты оказались более чем впечатляющие:

• сначала победа в армейском забеге на 15 км с отрывом в полчаса от соперников (59:24);
• потом национальный рекорд Финляндии: 3000 м за 8:36,2;
• наконец, отбор в олимпийскую сборную и блестящее выступление на Играх в Антверпене (Бельгия) в 1920 году.

Тренера у Пааво не было, он тренировал себя сам. Упорный, ни на кого не оглядывающийся, не создающий себе кумиров (кроме, разве что, уважения к Ханнесу Колехмайнену), он вкладывал всего себя в бег и шёл к цели с упрямством запрограммированной машины. Позже его так и назовут — «машина для бега», газеты заговорят о «механическом Франкенштейне, созданном для уничтожения времени», а соперники и журналисты воздадут должное его сверхъестественной силе воле.

*Альфред Шрабб (1879-1964) — шотландский бегун на средние и длинные дистанции, 28-кратный мировой рекордсмен, часто выигрывал в забегах против эстафет и скаковых лошадей.

«Золотой» Антверпен. Пааво заявляет о себе

Свои первые Олимпийские игры Пааво начал с того, что взял серебро в забеге на 5000 м, уступив только французу Жозефу Жюллемо и то лишь из-за тактической ошибки на финишной прямой. Интересно, что Жозеф вышел на старт, едва оправившись от отравления газом ипритом, полученным во время боевых действий Первой мировой войны.

После этого забега Ханнес Колехмайнен посоветовал Пааво немного изменить тактику — и уже следующий старт принёс молодому финскому бегуну победу. Всего на этих Играх Пааво выиграл три золотых медали: в забеге на 10 000 м и в кроссе на 8000 м (личный и командный зачёты). Таким образом 23-летний бегун недвусмысленно дал понять всему миру, что на финском небосклоне зажглась новая беговая звезда.

Сам он объяснил своё поражение на «пятёрке» тем, что не смог удержать запланированный темп. Скорость движения соперников его не интересовала — он хотел вести гонку в равномерном темпе, который сам для себя установил. Но в этот раз не получилось. Поэтому после Антверпена Пааво почти всегда выходил на тренировки и забеги с секундомером в руке, отслеживая темп на каждом круге.

Выиграв 3 золотых медали на своей первой Олимпиаде, Нурми ещё не стал национальным героем. Основное внимание финнов было приковано к Ханнесу Колехмайнену. Первый в истории «летучий финн» 8-ю годами ранее привёз 4 медали с Олимпиады в Стокгольме (из них три золотые: забеги на 5000 м, 10 000 м и кросс 12 000 м), а в Антверпене в 31-летнем возрасте великолепно увенчал свою спортивную карьеру победой на марафонской дистанции.

Пааво тоже мечтал завершить беговую карьеру золотом в олимпийском марафоне и тщательно тренировался к этому забегу. Однако мечта так и не сбылась: великолепно готового Нурми просто не допустили на старт марафона. Но об этом мы расскажем чуть позже.

После Антверпена в дом Пааво провели электричество и водопровод, а сам «летучий финн» получил возможность посещать 3-годичные курсы инженеров-механиков в индустриальном училище в Хельсинки. Закончив обучение и забрав аттестат, он сосредоточился на спорте. Впереди была Олимпиада в Париже.

За период с 1921 по 1923 годы Пааво обновил 8 мировых рекордов на дистанциях от 1500 м до 10 000 м. И в Париж ехал главным фаворитом в беговых дисциплинах. 1924 год стал пиком его карьеры и принёс небывалый триумф. А ещё запомнился драмой на соревнованиях по кроссу.

Жаркий Париж. 5 золотых олимпийских медалей

К тому моменту, как стартовали соревнования по кроссу, Пааво уже успел забрать два олимпийских золота — на 1500 м и 5000 м. Между финишем одной дистанции и стартом другой прошло меньше часа.

Пааво был готов. Тем более что перед Олимпиадой он, зная, что ему предстоит бежать в один день две такие разные дистанции, заранее «отрепетировал» своё выступление в подобном формате — и на обеих дистанциях установил по мировому рекорду.

Но любимой его дисциплиной был кросс, особенно по сложным трассам. День олимпийского кросса в Париже выдался очень жарким — плюс 36 градусов в тени. Спортсмены должны были преодолеть дистанцию примерно 10 км. Отменять соревнования не стали, однако их результаты сыграли свою роль в дальнейшем. В историю этот кросс вошёл под названием «Жаркая битва при Коломбе».*

Из почти 40 стартовавших человек больше половины не закончили дистанцию, многие потеряли сознание от жары. Нескольких участников унесли с трассы на носилках и отправили в больницу. В их числе был и Эдвин Виде, шведский бегун финского происхождения, лидировавший в начале забега. Позже появились сообщения, что он умер в больнице, однако они оказались ошибочными: Эдвин не только поправился, но прожил ещё много лет и даже отметил 100-летний юбилей.

Пааво в этом кроссе пришёл к финишу первым, показав результат 32:54,8. Вторым был его соотечественник Вилле Ритола (34:19,4). Последний из тех, кто смог финишировать, француз Морис Норланд, отстал от победителя на 9 минут (41:48,3).

Драмы происходящему добавил Хейкки Лииматайнен, ещё один финн из участвовавших в кроссе. Чтобы сборная могла претендовать на медали в командном зачёте, не менее трёх её участников должны были финишировать индивидуальную гонку. Несколько финнов уже сошли, не выдержав жары, болельщики с тревогой ждали на финише своего последнего оставшегося на дистанции спортсмена — Хейкки.

Вот он появился на стадионе, побежал по дорожке — и вдруг, не закончив дистанцию, свернул в раздевалку. Кое-как люди на трибунах своими криками и жестами убедили его вернуться, и измученный, трясущийся Хейкки, понявший свою ошибку, добрался до финиша. Он оказался 12-м из 15-ти спортсменов, добежавших до конца.

Квалификацию в командный зачёт в итоге выполнили только Финляндия, Франция и США, а после Игр кросс, ввиду разыгравшейся драмы, был исключён из программы Олимпиады.

На следующий день, когда пострадавшие бегуны ещё приходили в себя в больнице, невозмутимый Пааво Нурми стартовал командный кросс на 3000 м и забрал своё очередное золото.   

Здесь надо сказать, что побед на этой Олимпиаде у него могло быть ещё больше. Вряд ли кто-то из соперников смог бы составить Нурми серьёзную конкуренцию на забеге 10 000 м. Но на этот старт финский герой не вышел. Место было только одно, и сверху спустили приказ: отстранить Пааво от забега, чтобы за победу мог побороться его сокомандник Вилле Ритола.

Вилле в тот день действительно одержал победу. А на тренировочной трассе рядом с олимпийским стадионом ту же самую дистанцию бежал оскорблённый выбором руководства Пааво Нурми. Он стартовал одновременно с участниками забега — и финишировал на 30 секунд раньше Ритолы.

Дома, в Финляндии, достижения Пааво решили увековечить — в 1925 году была отлита бронзовая статуя, изображающая «летучего финна» в его стремлении к финишу. Он действительно выглядит так, будто летит: скульптор, как фотограф, поймал момент напряжения всех мышц и на одну секунду остановил динамику.

В день открытия скульптуры не обошлось без курьёзов. Во-первых, бронзовый герой предстал в обнажённом виде, что по меркам того времени было очень и очень смелым решением скульптора. А во-вторых, сам Пааво разругал автора статуи Вайнё Аалтонена, указав, что тот изобразил спринтера, тогда как сам Нурми — стайер. 

Сейчас копия этой скульптуры встречает спортсменов на Олимпийском стадионе в Хельсинки, а оригинал можно увидеть в музее «Атенеум», где и состоялось открытие памятника.

*Коломб — название стадиона, вокруг которого пролегал маршрут олимпийского кросса.

Тренировки Пааво Нурми

Как мы уже говорили выше, Пааво тренировал себя сам, опираясь как на эксперименты других бегунов, так и на собственные идеи.

В 1924 году он тренировался 3 раза в день: утром преодолевал 10 км шагом и лёгким бегом, занимался физическими упражнениями, в течение дня пробегал 5 км на время, а вечером делал ещё 4-7 км.

В ходе тренировок он сформировал свой собственный, отличительный стиль бега, который можно назвать «бёдерным ритмом». За счёт выталкивания бедра вперёд шаг удлиняется и делается высоким, а тело слегка раскачивается взад-вперёд. Такой бег давался Пааво очень непросто, но плоды приносил: со стороны он выглядел обманчиво лёгким и красивым, что неизбежно вызывало стресс у соперников и демотивировало их задолго до финиша.

Широко известно, что ради удлинения шага Пааво бегал по железнодорожным путям. Отрезок по прямой составлял примерно 2 км. Сначала он тренировался бегать наперегонки с поездом, потом машинисты начали его узнавать и предложили вести поезд с такой скоростью, какая была нужна Нурми. И он бежал рядом с вагоном, держась одной рукой за буфера поезда.

Закончилось всё тем, что поверх шпал проложили гаревую дорожку для тренировок, а поезда ходили здесь даже после того, как маршрут был закрыт — только чтобы Пааво мог тренироваться.

Другим его изобретением стал бег с хронометром. До него бегуны не отслеживали время, затрачиваемое на один круг на стадионе. Пааво, в эпоху которого ещё не изобрели наручных спортивных часов, выходил с секундомером в руке и на каждом круге контролировал свою скорость. Следил, идёт ли он вровень с намеченным заранее планом, или нет. В самом конце дистанции секундомер летел в траву, а Пааво — на финиш, где снова оказывался лучшим.

Его называли роботом, человеком-часами, машиной для бега. Если конкуренты соперничали друг с другом, Пааво Нурми боролся только со временем

И в завершение этой главы хочется привести слова английского писателя Питера Ловси: «Нурми разработал и фактически стал олицетворением аналитического подхода к бегу; он оказал глубокое влияние на бег не только в Финляндии, но и во всём мире. Его стиль, техника и тактика были признаны безупречными».

«Великий молчальник»

Это прозвище Пааво заслужил благодаря своей неразговорчивости. Он никогда не был коммуникабельным и открытым человеком, очень мало кому доверял, а с возрастом его угрюмость и замкнутость только усиливались. Как вспоминают современники, после выигранных забегов Пааво обычно молча собирал вещи и так же молча уходил переодеваться. Никаких эмоций, никакого оживлённого общения с прессой и болельщиками, никаких кругов почёта.

Угрюмый характер Пааво не снискал ему успеха у женщин, хотя в 1920-е годы он по совету Ханнеса Колехмайнена занимался танцами и даже преуспел в этом. Однако своё умение использовал не для того, чтобы вскружить голову девушкам, а исключительно чтобы размять мышцы ног и на следующей тренировке бежать ещё лучше.

На интервью Пааво соглашался очень редко, практически никогда, близких друзей не имел, за славой и публичностью не гнался. Женился поздно, уже после 30-ти, но брак продержался лишь два года с небольшим.

Сын Матти, родившийся в этом коротком браке, по мнению отца, никакого «бегового» таланта не унаследовал. В интернете можно найти истории о том, как Пааво рулеткой измерял ноги Матти и сетовал, что мальчик не сможет показать ничего приличного в беге. Скажем здесь же, что Матти Нурми результатов отца, конечно, не повторил, но бегал впоследствии на национальном уровне.

Никто не назвал бы Пааво душой компании. С ним было тяжело даже тем людям, кто хорошо к нему относился. Своенравный, недружелюбный, часто капризный, он всю жизнь испытывал терпение как своих немногочисленных близких людей, так и спортивных руководителей, и поклонников. Говорили о его «бесчеловечной суровости и жестокости», о ненасытимой жажде побед и эгоцентризме. Но Пааво оставался собой и не собирался меняться в угоду кому бы то ни было. 

Известна история, когда Нурми пришлось очень сильно уговаривать зажигать олимпийский огонь на Играх 1952 года. Он к тому моменту давно уже завершил беговую карьеру, к тому же не простил спортивному руководству своё отстранение, а к середине жизни пришёл даже к отрицанию значимости спорта в своей биографии. Но Олимпиаду 1952 года принимали Хельсинки, и кто был больше достоин зажечь огонь Игр на финском стадионе, чем Пааво Нурми?

Он согласился на это только после того, как ему пообещали, что вместе с ним огонь будет зажигать не кто-нибудь, а Ханнес Колехмайнен. И то важная миссия едва не провалилась: один чрезмерно усердный полицейский отказался пропускать на стадион машину, в которой был Нурми. И водитель, зная о характере своего пассажира, поехал напролом, игнорируя требования полиции остановиться. Иначе Пааво мог не на шутку рассердиться и просто отправиться домой. 

Однако Пааво не всегда оставался замкнутым. Осенью 1966 года «великий молчальник» неожиданно разразился гневной проповедью — публичной и весьма несдержанной в выражениях: он ругал спортсменов за лень, за отсутствие амбиций и готовность довольствоваться малым.

В эти годы бег на длинные дистанции в Финляндии переживал глубокий кризис: Пааво Нурми и Вилле Ритола давно завершили свои карьеры, Ханнеса Колехмайнена уже не было в живых, новых звёздных имён не появлялось, а Лассе Вирену едва исполнилось 17 лет.

На чемпионате Европы 1966 года за Финляндию на 10 000 м бежал один-единственный человек, да и тот сошёл с дистанции

Вполне вероятно, что именно этот факт вынудил Пааво подать голос. И голос был услышан — на рубеже 60-70-х гг Финляндия начала выходить из кризиса. И хотя Лассе Вирен оказался последним из плеяды великих «летучих финнов», его золотые медали на Олимпиадах в Мюнхене-1972 и Монреале-1976 доказали, что стайерский бег в стране Суоми жив.

Более того, победу на 10 000 м Лассе добыл, упав на середине дистанции и потеряв безумное количество времени на том, чтобы вскочить на ноги и догнать соперников. Это было первое за 36 лет олимпийское золото Финляндии в беговых дисциплинах. 

Читайте об этом подробнее: Лассе Вирен: история последнего «летучего финна» в стайерском беге

Мечта, которой не дали сбыться

Третьи Олимпийские игры Пааво Нурми состоялись в Амстердаме в 1928 году. Здесь он выступил значительно скромнее, чем в Париже, но без золота всё же не уехал: забрал свою заслуженную победу на дистанции 10 000 м.

А вот в забегах на 5000 м и 3000 м с препятствиями пришлось довольствоваться только серебром. В первом случае Пааво, травмированный на отборочной гонке, с трудом пришёл к финишу вторым, после чего буквально шокировал болельщиков и соперников, в изнеможении опустившись на землю. Во втором забеге он просто делал, что мог, поскольку специалистом по препятствиям не был, а любимый им кросс уже исключили из олимпийской программы.

Но Пааво не сдавался. Ему на тот момент было больше 30 лет, но на ещё одну Олимпиаду хватало и сил, и времени, и внутреннего огня. К 1932-му году он снова достиг своей пиковой формы и был готов к новым триумфам. А особенно — к забегу на марафонскую дистанцию. Вы помните, мы говорили об этом выше, он мечтал увенчать свою карьеру олимпийским золотом на дистанции 42,2 км. Как это уже сделал человек, которым он восхищался, — Ханнес Колехмайнен.

Спустя два десятилетия на такую же авантюру решится другой великий бегун, имя которого не сходит с уст любителей бега — легендарный стайер Эмиль Затопек. Будучи безусловным королём на дистанциях 5000 м и 10 000 м, он выйдет на старт марафона в Хельсинки и заберёт убедительную победу вместе с новым олимпийским рекордом. И неважно, что это будет его самый первый в жизни марафон.

Читайте здесь: Эмиль Затопек: история великого чешского стайера

Но у Пааво Нурми эта мечта не сбылась и осталась невероятным огорчением до конца его дней.

Незадолго до Игр в Лос-Анджелесе Пааво сбегал пробный марафон, укороченную дистанцию, чтобы проверить свою готовность. Преодолел 40,2 км, показал время 2:22,03 (неофициальный мировой рекорд) и назвал всю эту гонку «детской забавой». Когда он уже финишировал, ближайший соперник был ещё где-то на 38-м километре, а несколько других бегунов и вовсе сошли с дистанции.

На этих Играх Нурми был заявлен на две дистанции: 10 000 м и марафон. Мы не знаем, смог бы он стать 11-кратным олимпийским чемпионом, ещё более увеличив грандиозность своей личности, или не смог — на старт Пааво не допустили. За два дня до гонок его имя было вычеркнуто из списков участников.

Забег на марафонскую дистанцию, который выиграл аргентинец Хуан Карлос Сабала (его время — 2:31:36), Пааво не смотрел. Лишь сказал после гонки:

«Я бы пришёл к финишу на 5 минут раньше»

Здесь мы подходим к проблеме, которую более подробно осветим в следующей главе. Сейчас такое явление выглядит дикостью, но во времена Пааво оно было в порядке вещей. На Олимпийские игры не допускались профессиональные спортсмены, а Нурми был объявлен профессионалом, хотя сам себя никогда таковым не считал. Величайший бегун мог бороться с собой, с нищетой, со стрелкой хронометра, даже и с другими бегунами — но оказался бессилен против системы.

Он всё ещё не сдавался и, несмотря на возраст и травмы, готовился дальше — к Берлину 1936 года, хотя и понимал, что шансов на какие-либо триумфы у него почти нет: в год Олимпиады в Берлине ему исполнялось 39 лет. Параллельно с этим он пытался обжаловать свой актуальный статус, нанимал адвокатов, писал письма в Международный Олимпийский комитет.

Окончательную точку в этой невесёлой истории МОК поставил, не дожидаясь новых Игр: решением большинства голосов Пааво Нурми пожизненно отстранялся от всех международных соревнований. Олимпиада в Амстердаме 1928 года стала для него последней.

Любитель или профессионал?

В книге знаменитого советского стайера Владимира Куца «Повесть о беге» несколько абзацев уделено дисквалификации Пааво по обвинению в профессионализме.

Читаем: «У меня захолонуло сердце при одной мысли, чем всё это может для меня обернуться. Дисквалификация! Эту чашу до дна испил в расцвете своих сил знаменитый финский бегун Пааво Нурми.

После выступлений в Америке поклонники Нурми опустили его шиповки в расплавленное золото, а потом преподнесли своему кумиру на прощальном ужине драгоценный подарок. Нурми принял его, и этого было достаточно, чтобы дисквалифицировать знаменитого бегуна, обвинив его в нарушении статуса любителя. Дорога на стадион для Нурми была закрыта.

Существует строгое правило: спортсмен-любитель не имеет права получать призы от частных лиц и спортивных клубов стоимостью свыше 40 долларов, иначе он будет дисквалифицирован, и его не допустят к участию в международных любительских соревнованиях».

На 5-месячные «гастроли» по Америке Пааво отправился сразу после Олимпиады в Париже, то есть будучи в наивысшей точке формы за всю свою карьеру. Американцы, пригласившие его, хотели посмотреть, действительно ли так хорош «летучий финн», как о нём говорят.

В итоге «летучий финн» далеко превзошёл их ожидания, добившись оглушительного успеха. Из 55 забегов он проиграл только один и ещё в одном вынужден был сойти с дистанции из-за сильной боли. Он обновил десятки мировых рекордов (часто по нескольку в течение одного дня или даже забега), получил прозвище «фантом» (или «призрак») и добился от американских властей займа для своей страны в размере 400 млн финских марок.

«Гастроли» в Америке проходили очень насыщенно, Пааво мало спал, постоянно переезжал с места на место и везде, где бы ни появился, выигрывал гонки и сносил рекорды. Американская пресса писала в те дни:

«Рекорды были как игрушки, не устоявшие перед разрушительным темпом Нурми»

Вот лишь один из типичных дней Пааво в то время:

• установил в Нью-Йорке мировой рекорд на 3,1 км — 8:29
• после этого всю ночь и весь день ехал поездом в Чикаго
• приехал, прыгнул в такси и помчался на стадион
• двух часов не прошло, стартовал на 2,8 км и снова забрал мировой рекорд — 7:55
• через полчаса после финиша отправился на вокзал и поехал обратно в Нью-Йорк.

Доходило до того, что забеги, в которых Нурми выиграл, но не улучшил цифры рекорда, разочаровывали зрителей и прессу.

Впоследствии именно после этого тура начались разговоры о том, что Нурми участвует в соревнованиях «ради кошелька». И разговоры эти становились всё громче. Главным образом недовольна была Швеция, а поскольку Международную федерацию легкоатлетических ассоциаций (IAAF) в то время возглавлял швед, разбирательство не замедлило начаться, и отношения между Швецией и Финляндией в сфере спорта стали ухудшаться.

Конечно, дело было не только в подаренных Пааво позолоченных шиповках. Нурми обвиняли в получении больших призовых, в возмещении ему расходов на поездки на соревнования. Подозрительно выглядело и то, что после возвращения из Америки он перестал работать по найму (то есть фактически мог обеспечить себя одним бегом), и то, что его делами в Штатах занимался человек, известный как посредник в профессиональном спорте.  

В наше время «чистота» в спорте обсуждается в основном в контексте допинга. Для современников Пааво ключевой была идея «чистого» спортсмена-любителя, не зарабатывающего на своём увлечении. Доказать, что Нурми — любитель, не получилось.

Оставим в стороне осуждения. Какой бы рог изобилия ни изливался на Пааво в момент расцвета его сил и таланта, вряд ли он забыл о том, кем был много лет назад, — о нищем, голодном мальчике, вынужденном с детских лет заниматься тяжёлым физическим трудом.

Задолго до завершения беговой карьеры Пааво начал пробовать себя в предпринимательстве. Здесь ему, как и в беге, сыграли на руку педантичность, упрямство, максимально тщательный подход к делу и недоверие ни к кому, кроме себя самого. Он развивал свою финансовую грамотность, вкладывал деньги в акции, чуть позже пришёл в строительный бизнес и открыл в Хельсинки магазин мужской одежды.

Как строительный подрядчик, Пааво реализовался не с меньшим успехом, чем бегун, и значительную часть своего состояния вырастил именно в этом бизнесе. Около 40 жилых домов в Хельсинки — дело рук Нурми. Дома эти он продавал или сдавал в аренду. Причём качество исполняемых работ контролировал лично: по нескольку раз в день приходил проверять, насколько хороший используется кирпич, нет ли перерасхода гвоздей и тому подобные нюансы.

Проблемы со здоровьем

Удивительно, но с течением жизни Пааво всё критичнее относился к своему спортивному прошлому, называл спорт пустой тратой времени и даже взрывался в приступах агрессии на бег, который отнял у него здоровье.

Его мучили проблемы с нервной системой, был диагностирован тромбоз, Пааво перенёс два инфаркта. Невозможность в полной мере владеть своим телом и вынужденная зависимость от других людей раздражали Нурми, угнетающе действовали на психику.

Борясь со своей немощью, он основал фонд имени себя, посвящённый исследованиям и профилактике сердечно-сосудистых заболеваний, и подарил городу Хельсинки автомобиль скорой кардиологической помощи. Однако с ухудшением здоровья он терял доверие к врачам и всё сильнее тяготился своим спортивным прошлым.

Мирская слава и репутация стоят меньше, чем стакан брусники (с) Пааво Нурми

Финская легенда

Пааво Нурми — один из трёх прославившихся на весь мир финнов (включая композитора Яна Сибелиуса и маршала Густава Маннергейма), которые, по словам потомков, «нанесли независимую Финляндию на карту мира».

Пааво — 20-кратный чемпион Финляндии на разных дистанциях, в том числе дважды в эстафетах. Кроме того, он два раза побеждал на чемпионатах в закрытых помещениях в Англии и один раз в США. Обновлял мировые рекорды на всех возможных дистанциях от 1500 м (личный и мировой — 3:52,6) до марафона (личный и мировой — 2:22,03). Из 300 забегов он не пришёл к финишу первым лишь в 15-ти.

Он не любил проигрывать и очень неохотно соглашался на участие в забегах, если чувствовал, что находится не на пике формы. Поговаривали, что и на самих забегах он не выкладывается полностью, даже если обновляет мировые рекорды — чтобы оставить себе запас времени для следующих обновлений. А своей сосредоточенностью, 100%-ной концентрацией на беге морально «уничтожал» соперников ещё до старта. Настоящая машина.

В Берлине в 1936 году проходили XI летние Олимпийские игры. И Пааво на них присутствовал, но на этот раз в качестве тренера. Он завершил карьеру бегуна в 1934 году, но его спортивный опыт оказался востребован: Нурми пригласили потренировать молодое поколение.

Он работал с бегунами на длинные дистанции «как фельдфебель с новобранцами», и его подход принёс потрясающие результаты: финны забрали золото и серебро на 5000 м, такие же медали на 3000 м с препятствиями и весь пьедестал на 10 000 м. По результатам этих Игр Финляндия вышла на 3-е место в медальном зачёте.

В 1939 году в честь Пааво Нурми был назван астероид, близкий к орбитам Марса и Юпитера. А в 1987-м портрет «летучего финна» украсил купюру в 10 финских марок. 

В октябре 1973 года в Хельсинки близкие люди провожали Пааво Нурми в последний путь. Среди тех, кто нёс гроб, был Лассе Вирен, 24-летний герой Олимпиады в Мюнхене. Он должен был познакомиться с Нурми считанные дни назад, но не успел.

«У гроба великие бегуны прошлого с надеждой смотрели на Лассе Вирена. Их взгляды как бы говорили: «Ты — новый Пааво Нурми. Не забывай: тебя ждёт Монреаль». Лассе Вирен вздохнул. Он почувствовал, какое тяжёлое бремя принял на свои плечи, став наследником «короля стайеров»».

О многих спортсменах можно сказать, что они полностью отдают себя любимому делу. Но если выбирать олицетворение бега как такового, мы бы назвали Пааво Нурми. Потому что он сам — бег.

И дело не столько в его мировых рекордах и россыпи золотых олимпийских медалей. Сто лет назад у «летучего финна» не было высокотехнологичной экипировки, научных изысканий о тренировках, умных гаджетов. У него даже тренера не было.

Он сам сделал лучшее из возможного на тот момент. Мы думали, что он бегал, а он летал. Показал, на что способен человек, не обладающий ни особыми физическими данными, ни сверхталантом. Стал родоначальником системного подхода к тренировочному процессу. И дал настолько мощный импульс развитию бега во всём мире, что и спустя сто лет о Пааво Нурми хочется говорить с благоговением и уважением.

Читайте далее: Лассе Вирен: история последнего «летучего финна» в стайерском беге

Источники:

1. Пааво Нурми. Подробная биография от Вели-Матти Аутио (перевод с финского)
   2. paavonurmi.fi
   3. Некоторые цитированные фрагменты были взяты из книг «Повесть о беге» (Владимир Куц) и «Золочёные шиповки» (Антеро Раевуори, Лассе Вирен)
   4. А также открытые источники в интернете (sovsport.ru и другие)

Все фото, использованные в статье, взяты с официального сайта Пааво Нурми paavonurmi.fi, если не указано иного.